ЛИПЕЦКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 17 ноября 2010 г. по делу № 33-2771/2010
Судья: Чумаченко Л.М.
Докладчик: Орлова О.А.
17 ноября 2010 года судебная коллегия по гражданским делам Липецкого областного суда в составе:
председательствующего: Лепехиной Н.В.
судей: Орловой О.А. и Уколовой О.В.
при секретаре: К.С.
рассмотрев в открытом судебном заседании в городе Липецке гражданское дело по кассационной жалобе истца Р.А. на решение Данковского городского суда Липецкой области от 29 сентября 2010 года, которым постановлено:
В иске Р.А. к С.Н. и Р.М. о признании договора пожизненного содержания с иждивением недействительным и признании права собственности на квартиру в порядке наследования отказать.
Заслушав доклад судьи Орловой О.А., судебная коллегия
установила:
Р.А. обратился в суд с иском к С.Н. о признании договора пожизненного содержания с иждивением недействительным и признании права собственности на квартиру в порядке наследования.
В обоснование заявленных требований указал, что его отец Р.П. единолично участвовал в приватизации квартиры, расположенной по адресу: <...>. 15 февраля 1994 года отец и его супруга Р.М. заключили договор пожизненного содержания с иждивением, по которому они совместно отчуждают вышеуказанную квартиру С.Н., приходящейся дочерью Р.М. Считает, что спорная квартира являлась собственностью лишь одного Р.П., а Р.М. не имела правомочий на отчуждение части квартиры. Следовательно, при заключении договора пожизненного содержания с иждивением, был нарушен субъектный состав. Кроме того, дочь обязана была заботиться о своих родителях в силу закона, и заключение договора пожизненного содержания с иждивением не требовалось. Помимо этого, его отец на протяжении последних двух - трех лет перед смертью, последовавшей в 1995 году, в силу преклонного возраста и состояния здоровья, был не в состоянии осознавать происходящее вокруг, часто забывался и не понимал событий, не узнавал людей, поэтому не мог сознательно заключить оспариваемый договор. Просил признать договор пожизненного содержания с иждивением, заключенный 15.02.1994 года между Р.П., Р.М. и С.Н., недействительным и признать за ним право собственности в порядке наследования на квартиру <...>.
В судебном заседании истец Р.А. поддержал заявленные требования, ссылаясь на те же доводы.
Представитель истца по доверенности И.А. поддержал исковые требования по тем же основаниям.
Ответчица С.Н. возражала против заявленных требований, указывая, что, как при оформлении договора <...> на передачу квартиры <...> в собственность в порядке приватизации, так и заключении договора пожизненного содержания с иждивением от 15 февраля 1994 года, Р.П. полностью понимал значение своих действий. Последний договор был оформлен по его желанию, он сам ходил к нотариусу, желая передать ей в собственность двухкомнатную квартиру, а она в свою очередь осуществляла за ним и своей матерью уход. Психическими заболеваниями Р.П. до ухода из жизни не страдал и понимал значение своих действий.
Представитель ответчицы по доверенности Г.М. исковые требования не признала, ссылаясь на те же доводы.
Ответчица Р.М. исковые требования не признала и пояснила, что оформлением договора приватизации квартиры <..> в 1993 году и договора пожизненного содержания с иждивением в 1994 год она занималась вместе с Р.П., с которым состояла в браке с 1983 года. От участия в приватизации спорной квартиры она не отказывалась. Р.П. желал передать ее дочери С.Н. в собственность данную двухкомнатную квартиру, а дочь в свою очередь осуществляла за ним уход. Психическими заболеваниями Р.П. при жизни не страдал.
Суд постановил решение, которым в удовлетворении исковых требований Р.А. отказал.
В кассационной жалобе истец Р.А. просит решение суда отменить и принять новое решение, ссылаясь на его незаконность и необоснованность.
Выслушав объяснения истца Р.А., поддержавшего доводы жалобы, и истицы С.Н., возражавшей против отмены решения суда, обсудив доводы жалобы, проверив материалы дела, судебная коллегия оснований для отмены решения суда не находит.
Как видно из материалов дела и не оспаривалось сторонами, в 1983 году Р.П. и ответчица Р.М. зарегистрировали брак.
В 1987 году они получили двухкомнатную квартиру, расположенную по адресу: <...>.В 1992 году супруги Р-вы обменяли занимаемую ими квартиру на квартиру, расположенную по адресу: <...>.
В 1993 году ими было подано заявление о приватизации квартиры <...> в совместную собственность - ему и его жене (л.д. 26). К данному заявлению ими была, представлена выписка из лицевого счета и справка о составе семьи, где они были оба зарегистрированы (л.д. 27). От приватизации Р.М. не отказывалась.
По договору приватизации <...> квартира <...> была передана в совместную собственность Р.П. и Р.М. (л.д. 25).
В соответствии с частью 2 статьи 54 Жилищного кодекса РСФСР (действовавшего на момент вселения Р.М. и приватизации квартиры) граждане, вселенные нанимателем в установленном законом порядке, приобретают равное с нанимателем и остальными членами его семьи право пользования жилыми помещениями, если эти граждане являются или признаются членами его семьи.
Согласно статье 2 Закона РФ "О приватизации жилищного фонда в РФ" правом на приватизацию обладают граждане, занимающие жилые помещения в домах государственного и муниципального жилищного фонда.
Коль скоро, Р.П. и Р.М. проживали в спорной квартире на момент приватизации, как одна семья, и при этом, обратившись с заявлением о приватизации и подписав договор о приватизации, оба выразили свою волю о приватизации квартиры в совместную собственность, суд пришел к правильному выводу о необоснованности доводов истца о том, что спорная квартира была передана в собственность в порядке приватизации только одному Р.П.
При этом, суд правильно указал, что переход права собственности на спорную квартиру Р.П. и Р.М., подтверждает также заключенный совместно Р.П. и Р.М., с одной стороны, и С.Н., с другой стороны 15 февраля 1994 года договор пожизненного содержания с иждивением. Договор оформлен нотариусом в установленном законом порядке.
Кроме того, указанные сделки при жизни Р.П. не оспаривались.
Доводы кассатора о том, что его отец Р.П. был не в состоянии понимать значение своих действий и руководить ими на момент заключения договора пожизненного содержания с иждивением от 15 февраля 1994 года, были проверены судом и правильно отвергнуты, так как, несмотря на назначение судом и проведение судебно-психиатрической посмертной экспертизы Р.П., экспертная комиссия не смогла достоверно высказаться о наличии либо отсутствии у него в исследуемый период такого состояния, которое лишало бы его способности понимать значение своих действий и руководить ими.
Также суд обоснованно отказал в назначении почерковедческой экспертизы, так как вопросы, предложенные истцом в ходатайстве о назначении этой экспертизы, а именно о том, находился ли Р.П. в здравом уме и понимал ли значение своих действий, - не входит в компетенцию эксперта-почерковеда.
Доводы истца о том, что дочь Р.М. ответчица С.Н. в силу закона должна ухаживать за своими родителями, в данном случае не могут являться основанием к отмене решения, поскольку для отца истца С.Н. родной дочерью не являлась.
Кроме того, суд пришел к верному выводу, что Р.А. стороной по оспариваемым им сделкам не являлся, и спорная квартира в состав наследственного имущества после смерти Р.П. не входила, следовательно права истца по указанными сделкам не нарушены.
Согласно ст. 181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год.
Из имеющегося в материалах дела свидетельства о смерти следует, что Р.П. умер 28 февраля 1995 года (л.д. 12).
О признании договора пожизненного содержания с иждивением недействительным истец обратился в суд 16 апреля 2010 года.
Из объяснений истца следует, что после смерти отца он узнал от Р.М. что отец завещания на квартиру не оставил. Он не обращался к нотариусу с заявлением о принятии наследства, так как не возражал, чтобы Р.М. жила после смерти отца в спорной квартире. Несколько месяцев назад он узнал о договоре пожизненного содержания с иждивением, заключенный его отцом, с которым он не согласен и в связи с этим обратился в суд с настоящим иском.
Доводы истца в кассационной жалобе о том, что суд неправомерно применил последствия пропуска им срока исковой давности, в связи с тем, что ответчик о пропуске срока не заявлял, не нашли своего подтверждения.
Так, на л.д. 28 имеются письменные возражение на иск от ответчика С.Н., подписанные ее представителем Г.М., где она, возражая против заявленных требований, ссылается и на пропуск истцом срока исковой давности.
Как видно из протокола судебного заседания от 29 сентября 2010 года, представитель ответчицы Г.М. заявляла о пропуске истцом срока исковой давности (л.д. 104), замечаний на данный протокол истцом не приносилось.
При изложенных обстоятельствах, суд обоснованно посчитал, что оба договора о передаче квартиры в собственность граждан в порядке приватизации и пожизненного содержания с иждивением являются оспоримыми сделками и, учитывая приведенную правовую норму, пришел к правильному выводу о пропуске истцом без уважительных причин годичного срока для предъявления требований о недействительности оспоримой сделки.
Доказательств уважительности причин пропуска срока исковой давности истец суду не представил.
Таким образом, судебная коллегия полагает, что судом исследованы все обстоятельства по делу, постановлено законное и обоснованное решение, а доводы кассационной жалобы направлены на иную оценку доказательств по делу и не являются основанием для отмены решения суда.
На основании изложенного, и руководствуясь ст. 361 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
Решение Данковского городского суда Липецкой области от 29 сентября 2010 года оставить без изменения, а кассационную жалобу истца Р.А. - без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи
