НОВОСИБИРСКИЙ ГАРНИЗОННЫЙ ВОЕННЫЙ СУД
Именем Российской Федерации
ПРИГОВОР
от 11 мая 2012 г. по делу № 1-27/2012
Новосибирский гарнизонный военный суд в составе:
Председательствующего - судьи Иванова В.В., при секретаре судебного заседания Т., с участием государственного обвинителя - помощника военного прокурора Новосибирского гарнизона майора юстиции Сюркалова С.А., подсудимого Р. и его защитника-адвоката Воеводы А.В., а также потерпевшей Б., рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении военного суда уголовное дело в отношении курсанта филиала военного учебно-научного центра Сухопутных войск "Общевойсковая академия Вооруженных Сил Российской Федерации" рядового
Р., родившегося <...>, проживающего по адресу: "адрес", со средним (полным) общим образованием, женатого, не судимого, на военной службе с 01 августа 2007 года, в том числе по контракту с 29 мая 2009 года,
обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 159
УК РФ,
установил:
21 ноября 2011 года Р., узнав от своего знакомого С. о заключении под стражу сожителя Б., действуя из корыстных побуждений, решил путем обмана похитить денежные средства, принадлежащие последней.
С этой целью, Р., по телефону сообщил Б. ложные сведения о своих знакомствах с "влиятельными" людьми, которые окажут содействие в освобождении ее сожителя А. либо до суда, либо тот получит условный срок, для чего ей необходимо передать ему денежные средства в сумме 80 000 рублей.
Поверив обещаниям Р., 25 ноября 2011 года Б. передала тому через С. денежные средства в сумме 20 000 рублей. Через некоторое время, продолжая задуманное, Р. потребовал от Б. передать ему в кратчайший срок оставшиеся денежные средства, при этом уточнив их размер 30000 рублей и 1000 долларов США.
2 декабря того же года Б., выполняя указания Р., поместила в один конверт денежные средства в размере 30 000 рублей, а в другой - 1000 долларов США, что в пересчете на рублевый денежный эквивалент на тот момент составляло 30 840 рублей, и передала их последнему с помощью С. и своего отцом.
Однако после получения вышеуказанных денежных средств Р. никаких действий по оказанию обещанной Б. помощи не предпринимал, полученные от нее деньги никому не передавал, а 40000 рублей из них потратил на личные нужды.
Указанными действиями Р. причинил Б. имущественный ущерб на сумму 80 840 рублей, который для последней является значительным.
Подсудимый Р. свою вину в совершении инкриминируемого ему деяния не признал и пояснил, что в ноябре 2011 года к нему обратился его знакомый - С. и попросил помочь Б. у которой сожителя заключили под стражу за распространение наркотиков. Он согласился и позвонил Б., которой пообещал помочь. Для решения данного вопроса он позвонил своему знакомому - Б.1, от которого узнал, что для освобождения из-под стражи А. необходимо 80 000 рублей. Данные условия он передал Б., а та в свою очередь в два этапа передала ему, сначала 20000 рублей, а затем 30000 рублей и 1000 долларов США. Б.1 в начале декабря 2011 года заезжал к нему в госпиталь, но деньги не взял, а затем в связи с поломкой сотового телефона у него пропал номер телефона последнего, а тот сам на связь до настоящего времени не выходил. Об этом он Б. не сообщал, а обратился за помощь к своему знакомому К., но тот, пообещав помочь, ничего не сделал. Сотрудникам полиции он все рассказал добровольно, но в совершении мошенничества не признавался, при этом, его показания, что он потратил из переданных ему Б. денег 40000 рублей на личные нужды, не соответствовали действительности.
Однако виновность подсудимого в содеянном подтверждается исследованными судом доказательствами, представленными стороной обвинения.
Так, потерпевшая Б. показала, что 20 ноября 2011 года ее сожителя А. задержали за сбыт наркотиков, о чем она рассказала своему знакомому С., и тот посоветовал ей обратиться ко Л., как ей в дальнейшем стало известно - Р., который якобы может помочь, и дал номер того. Р., которому она рассказала все обстоятельства, уверил ее, что у него есть знакомые "влиятельные" люди, которые могут решить этот вопрос и пообещал освободить А. из-под стражи до суда, либо получение последним условного срока. Кроме того, Р. пообещал, что у А. будет "свой адвокат", а поэтому нанимать другого не нужно. Она ухватилась за это предложение Л., так как все адвокаты, к которым она обращалась, говорили, что А., вероятнее всего, "посадят".
Р. запросил данные об А. и сообщил, что для оказания помощи по освобождению последнего, необходимо передать ему лично 80000 рублей, из которых - 20 000 обязательно нужно привезти не позднее следующего дня на КПП военного училища в Академгородке.
Однако, несмотря на все убеждения Р. о наличии у него "хороших связей" и обязательного достижении одного из обещанных результатов, от предложения последнего она тогда отказалась, так как требуемая сумма показалась ей слишком крупной, учитывая отсутствие каких-либо гарантий положительного результата.
В этот же день ей позвонил С. и убедил согласиться на помощь Л., который сам ей в дальнейшем позвонил и сказал, что 20000 рублей необходимо привезти по указанному ранее адресу не позднее 25 ноября 2011 года. Так как в указанный день она не могла отвезти деньги, то это по ее просьбе сделал С., которому она передала четыре купюры по пять тысяч рублей, каждая. В тот же день ей позвонил Р. и сообщил, что получил требуемую сумму.
28 ноября 2011 года Р. вновь позвонил ей и сказал, что до 30 ноября 2011 года необходимо отдать ему остальные деньги, в виде 1000 долларов США и 30000 рублей, положив рубли и доллары в разные конверты, так как они предназначаются разным людям. Она ответила, что сможет собрать и передать деньги только 2 декабря 2011 года.
В указанный день она с отцом поехала в военное училище передавать деньги, но оказалось, что Р. находится в госпитале, куда она попросила, из-за позднего времени, съездить своего отца и С., которому Р. сообщил, что деньги нужно передать не позднее этого дня. По указанию Р. она поместила в один конверт: одну пятитысячную купюру и 25 купюр по тысячи рублей, а в другой, который пометила буквой "S" десять стодолларовых купюр. В тот же день указанные денежные средства были переданы Р.
Через два дня Р. сообщил ей о том, что 40000 рублей уже переданы в "дело", а оставшиеся, предназначенные другому человеку, он передаст после Нового года. О том, что 40000 рублей Р. потратил на личные нужды, он ей не сообщал.
Время передачи денег Р. указывал сам, и каждый раз настаивал на этих датах, убеждая ее найти деньги к требуемому сроку. Р. сказал ей, что А. будут судить в феврале 2012 года и к тому времени все проблемы последнего будут решены. На ее просьбу организовать встречу А. с его юристом, Р. стал возмущаться и ответил отказом. Таким образом, каких-либо конкретных действий для помощи А. Р. не называл и не предпринимал.
Примерно 20 декабря 2011 года уголовное дело в отношении А. было передано в суд и ей разрешили свидание с последним, на котором тот рассказал, что никто к нему не приезжал, никаким другим образом на связь не выходил, никаких действий по оказанию ему помощи с чьей-либо стороны он не замечал. Она решила проверить Р., попросив того организовать свидание с А., на что Л. ответил, что сможет решить данный вопрос только после Нового года, когда уголовное дело будет передано в суд. Таким образом, получалось, что Р. вообще ничего не знал о состоянии этого уголовного дела, и она уже окончательно убедилась, что последний ее обманывал.
17 января 2012 года А. был осужден к 4,5 годам лишения свободы в колонии строгого режима, никакой помощи от Л. она так и не дождалась, хотя тот и после Нового года звонил ей и объяснял, что в связи с изъятием у него денег произошла заминка, но как только деньги ему вернут, он сразу передаст их "своим" людям, назвать которых он отказался, сославшись на то, что "не может выдать людей", имея в виду, что все решается не совсем легально. Причиненный ей ущерб она считает значительным.
Протоколом принятия устного заявления о преступлении от 08 декабря 2011 года подтверждается, что Б. обратилась в отдел полиции № "Октябрьский" города Н. и заявила о совершении в отношении нее мошеннических действий курсантом по имени "Л.", который находится на излечении в военном госпитале.
Свидетель С. показал, что по работе познакомился с Р., который ему рассказал, что в случае возникновения у него либо у его знакомых проблем с законом можно обратиться к нему, так как у него есть знакомый хороший военный юрист. В ноябре 2011 года к нему обратилась Б., с которой он также познакомился по работе, и рассказала, что ее сожителя А. задержали за сбыт наркотиков. Помня разговор с Р., он обратился к тому, и, рассказав о случившемся, спросил, не сможет ли тот помочь. Р. заявил, что сможет организовать помощь своего знакомого военного юриста, для чего необходимо ему (Р.) передать 80000 рублей, при этом 20000 из них - как можно скорее, а остальную сумму чуть позже. Когда Б. достала 20000 рублей, он по просьбе последней отвез их в военное училище в Академгородке и передал, как попросил Р., дежурному по КПП. Через некоторое время Р. позвонил и сказал, что деньги ему передали. Оставшиеся деньги Р. сказал передать 30 ноября 2011 года, при этом половину из них перевести в доллары и разложить по разным конвертам в одном 30000 рублей, а в другом 1000 долларов США. С передачей денег Р. торопил, утверждая, что их обязательно необходимо передать в указанный срок. Однако Б. смогла подготовить деньги только 2 декабря 2011 года и повезла их в военное училище, но так как Р. на тот момент находился в госпитале, то деньги пришлось везти туда. В связи с поздним временем в госпиталь передавать деньги поехал он и отец Б. Они передали пакет с деньгами через дежурного врача, сказав, что это важные документы, после чего он получил от Р. СМС-сообщение о получение тем этих денег. Затем Л. заявил, что все решится 12 декабря 2011 года, либо если не получится, то А. выпустят в августе 2012 года, что его насторожило, так как ранее речь шла об освобождении из-под стражи до суда, либо об условном осуждении. На их с Б. просьбу организовать А. встречу с его юристом, Р. стал возмущаться и сказал, что это можно будет сделать только после Нового года. Когда уголовное дело А. было передано в суд, то Б. было с ним предоставлено свидание, на котором последний рассказал, что никакой помощи от кого-либо он не получал. Тогда они решили проверить Р., попросив организовать свидание Б.1 с А., на что тот ответил, что это можно будет организовать, только когда дело передадут в суд после Нового года. Таким образом, им с Б. стало окончательно ясно, что Р. их обманывает.
Свидетель Д. показал, что, будучи в наряде по КПП по просьбе Р. взял у гражданского лица деньги, которые передал Р.
Факт передачи денег Р. в госпитале подтвердили в суде свидетели Б. - отец Б. и В. - дежурный врач госпиталя.
Свидетель Р. показал, что к нему, как дежурному оперативному работнику полиции 8 декабря 2011 года обратилась гражданка Б. с заявлением о совершении в отношении нее мошеннических действий лицом по имени Л. Уже на следующий день личность Л., которым оказался курсант военного училища Р., находящийся на излечение в госпитале, была установлена и тот был доставлен в отдел полиции, где добровольно сознался в том, что обманным путем, а именно обещая помощь в освобождении сожителя Б., но ничего реально для этого не предпринимая, завладел деньгами последней: 50 000 рублей и 1000 долларов США, и полностью признал себя виновным в совершении мошенничества. При этом Р. пояснил, что уже успел потратить 40000 рублей на личные нужды, остальные же деньги, а именно 10000 рублей и 1000 долларов США он добровольно выдал, других денег при нем при досмотре обнаружено не было. Затем Р. добровольно и собственноручно, без какого-либо давления написал явку с повинной.
Протоколом личного досмотра от 09 декабря 2011 года подтверждается, что у Р. сотрудником полиции Р. изъяты денежные средства в сумме 10000 рублей и 1000 долларов США.
Из показаний свидетеля П. усматривается, что в ноябре - декабре 2011 года вместе с ним на лечение в лор-отделении госпиталя находился курсант Р., у которого имелся сотовый телефон и последний им регулярно пользовался. С просьбой дать ему на время сотовый телефон Р. к нему не обращался, как не видел он чтобы тот обращался с такой просьбой к кому-либо из пациентов отделения.
Аналогичные показания на предварительном следствии дали свидетели З., М., Г., Т., Н., Ч., К.
Из детализированного отчета соединений с телефонного номера "8-913000-00-00", принадлежащего Р., усматривается, что первый разговор с С. у него состоялся в 22 часа 10 минут 21 ноября 2011 года, а с Б. в 22 часа 16 минут того же дня, а затем в отчете содержатся сведения о многочисленных соединениях между ними, что подтверждается соответствующими протоколами выемки и осмотра документов.
Согласно протоколам выемки и осмотра предметов у Р. изъят и осмотрен, принадлежащий тому сотовый телефон. В ходе осмотра телефона осуществлен набор на его клавиатуре абонентских номеров, на которые Р. в период с 22 часов 10 минут 21 ноября по 10 часов 40 минут 09 декабря 2011 года осуществлял вызовы. Среди данных номеров в памяти не были сохранены телефоны с именами Б. и К. либо иных имен, которыми могли бы названы эти граждане. При наборе только четырех номеров имена абонентов на экране не высвечивались, то есть номера не были сохранены в книжке телефона.
Согласно же сообщению оператора сотовой связи данные номера не принадлежат гражданам Б. и К.
Из показаний свидетеля А. усматривается, что он 20 ноября 2011 года был задержан и заключен под стражу за покушение на сбыт наркотиков. Его защиту осуществляли сначала адвокаты по назначению, а затем адвокаты, с которым его родственники заключили соглашение без помощи каких-либо курсантов и иных лиц. Кроме названных адвокатов ему никто посторонней помощи не оказывал, никто с ним не связывался и ничего не обещал.
Свидетель Ч. - следователь отдела полиции показала, что А. еще на следствии признал свою вину, которая подтверждалась и совокупностью доказательств, никаких предпосылок к прекращению уголовного дела, либо к освобождению его из-под стражи, не имелось.
Согласно приговору Дзержинского районного суда города Новосибирска А. полностью признал свою вину в совершении инкриминируемого ему деяния и был осужден к реальному лишению свободы.
Из справки о доходах Б. усматривается, что ее заработок за ноябрь и декабрь 2011 года составляет 8000 рублей в месяц.
2 декабря 2011 года курс доллара США к рублю составлял 30 рублей 84 копейки, что подтверждается сведениями официального сайта ЦБ России.
Оценивая доводы подсудимого о том, что он не обманывал Б., суд исходит из следующего.
Так, согласно показаний потерпевшей Б. и свидетеля С., Р. пообещал за указанную им сумму в 80000 рублей, освободить из-под стражи А. либо получение последним условного срока. Однако данное обещание, согласно материалов дела, изначально не могло быть им исполнено, что подтверждается показаниями А., уже имеющего условный срок, следователя Ч., а в конечном итоге и состоявшимся приговором суда.
Кроме того, Р. сообщил Б. и С., что 40000 рублей он передал "в дело", в то время как свидетель Р., не доверять показаниям которого у суда оснований не имеется, пояснил, что Р. рассказал ему, что уже потратил на личные нужды из переданных ему Б. денег 40000 рублей, а остальные добровольно выдал при личном осмотре.
Довод же подсудимого о том, что он обманул сотрудника полиции и что эти деньги имелись при нем полностью опровергаются протоколом личного досмотра Р. и показаниями свидетеля Р., который пояснил, что при проведении им личного досмотра у подсудимого, кроме изъятых, никаких денежных средств при себе не имелось.
При таких обстоятельствах, надлежит признать доказанным, что на момент допроса Р. сотрудниками полиции 9 декабря 2011 года он уже потратил на личные нужды часть полученных от Б. денежных средств и не намеревался их кому-либо передавать.
Не может суд согласиться и с доводом подсудимого, что он передавал Б. условия освобождения ее сожителя со слов своего знакомого Б., работающего в сфере продаж медицинского оборудования, а также что он обращался к К. до 9 декабря 2011 года за помощь в данном деле, так как в суде установлено, что соединений с данными лицами с его телефона в период с 21 ноября по 9 декабря 2011 года не зафиксировано, а его пояснения, что он мог звонить последним с телефонов пациентов отделения госпиталя, опровергаются многочисленными показаниями последних.
Следовательно, надлежит прийти к выводу, что подсудимый, уверяя потерпевшую Б. в достижении обещанного результата с помощью якобы его знакомых "влиятельных" людей и не называя последних, ссылаясь, что не может их выдать, так как все решается не совсем легально, а также устанавливая той сроки передачи и суммы денежных средств, изначально обманывал последнюю, с целью хищения у той денег.
Данный вывод суда полностью подтверждается и показаниями свидетелей Ч. и А. о том, что никто и никаких действий в отношении последнего не предпринимал, а кроме того, как указала потерпевшая, Р. не знал о положении дела, в том числе о направлении такового в суд.
Таким образом, суд отвергает доводы подсудимого о его невиновности в совершении мошенничества, а в основу приговора кладет последовательные и согласующиеся между собой показания потерпевшей Б., свидетелей С., Р., Ч., А., Д., Б., В., З., М., Г., Т., Н., Ч., К. и П., а также вышеуказанные протоколы следственных действий и сообщение оператора сотовой связи.
С учетом размера заработной платы и материального положения потерпевшей, а также стоимости похищенных у нее денежных средств, необходимо признать заявление последней о том, что данным преступлением ей причинен значительный ущерб, обоснованным.
Давая юридическую оценку содеянному подсудимым, военный суд считает доказанным, что Р. в период с 25 ноября по 03 декабря 2011 года совершил хищение чужого имущества - денежных средств в сумме 80840 рублей, принадлежащих гражданке Б., путем обмана, то есть мошенничество, с причинением последней значительного ущерба, а поэтому квалифицирует эти его действия по части 2 статьи 159
УК РФ.
При назначении подсудимому наказания, суд в качестве обстоятельств, смягчающих таковое, признает, добровольное возмещение имущественного ущерба потерпевшей, привлечение к уголовной ответственности впервые и положительные характеристики до военной службы.
Вместе с тем, суд не может признать явку с повинной подсудимого в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, так как на момент ее заявления правоохранительные органы располагали информацией о совершенном им деянии и данными о его личности.
С учетом характера и степени общественной опасности совершенного подсудимым преступления, в том числе размера причиненного ущерба и положения потерпевшей, суд приходит к выводу о невозможности применения к нему более мягкого наказания, чем лишение свободы.
Однако принимая во внимание данные о личности подсудимого, в том числе признанные смягчающие обстоятельства, суд считает, что исправление того может быть достигнуто без отбывания наказания в местах лишения свободы и находит возможным, назначить ему наказание в виде лишения свободы условно.
В силу ч. 6 ст. 53
УК РФ суд не применяет к подсудимому дополнительное наказание в виде ограничения свободы, предусмотренного ч. 2 ст. 159
того же Кодекса.
Потерпевшей Б. к подсудимому заявлен гражданский иск о возмещении материального ущерба (50 000 рублей и 1000 долларов США) и морального вреда, оцененного в 20000 рублей, а всего в размере 100000 рублей, который Р. не признал.
Рассмотрев основание исковых требований, военный суд находит их не обоснованными и не подлежащими удовлетворению, поскольку распиской Б. (т. 2 л.д. 184) и ее показаниями в суде подтверждается, что 40000 рублей Р. добровольно вернул ей 14 февраля 2012 года, а 10000 рублей и 1000 долларов США изъяты у последнего, признаны вещественными доказательствами по делу и в силу п. 4 ч. 3 ст. 81
УПК РФ подлежат возвращению законному владельцу, то есть Б.
Что же касается возмещения морального вреда, то в соответствии со ст. 151
ГК РФ суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом. Следовательно, раз компенсация морального вреда от действий, нарушающих имущественные права гражданин, действующим законодательством не предусмотрена, то таковая обязанность не может быть возложена на подсудимого Р.
На основании изложенного и руководствуясь статьями 307
, 308
и 309
УПК РФ, военный суд
приговорил:
Р. признать виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 159
УК РФ (в ред. от 07.03.2011 г. № 26-ФЗ), на основании которой назначить ему наказание в виде лишения свободы сроком на один год шесть месяцев без ограничения свободы.
В соответствии со статьей 73
УК РФ назначенное Р. наказание в виде лишения свободы считать условным с испытательным сроком продолжительностью два года, в течение которого осужденный должен своим поведением доказать свое исправление.
Возложить на Р. на весь испытательный срок обязанность не менять своего места жительства, службы или работы без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденного.
До вступления приговора в законную силу, для обеспечения исполнения такового, на основании части 2 статьи 97
УПК РФ, избрать Р. меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.
В удовлетворении гражданского иска Б. к Р. о взыскании имущественного ущерба и морального вреда в сумме сто тысяч рублей - отказать.
По вступлении приговора в законную силу, вещественные доказательства по делу:
- почтовый конверт с денежными средствами в сумме 10 000 рублей и 1 000 долларов США, находящиеся на ответственном хранении в Федеральном казенном учреждении "Управление финансового обеспечения Министерства обороны Российской Федерации...", - возвратить по принадлежности потерпевшей Б.;
- детализированный отчет входящих и исходящих соединений с телефонного номера "8-913-000-0000" - хранить при уголовном деле;
- сотовый телефон "Samsung E 1080-i" и сим-карту оператора сотовой связи "МТС", находящиеся на ответственном хранении у Р., считать возвращенными по принадлежности.
Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в Западно-Сибирский окружной военный суд через Новосибирский гарнизонный военный суд в течение десяти суток со дня провозглашения.
Осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции в тот же срок при подаче кассационной жалобы, либо путем подачи отдельного ходатайства, а также в возражениях на принесенные по делу кассационные жалобы (представления) другими участниками процесса, в течение десяти суток со дня вручения их копий.
Председательствующий по делу
В.В.ИВАНОВ
