ЛИПЕЦКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 6 апреля 2011 г. по делу № 33-971/2011
Судья: Харченко С.В.
Докладчик: Брик Г.С.
6 апреля 2011 г. судебная коллегия по гражданским делам Липецкого областного суда в составе:
председательствующего Брик Г.С.
судей: Игнатенковой Т.А., Орловой О.А.
при секретаре А.С.
рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Липецке дело по кассационной жалобе ответчицы Д.Ю. на решение Правобережного районного суда г. Липецка от 13 января 2011 г. по делу по иску Н.О., З.Г. к Д.Ю. о защите чести, достоинства и взыскании компенсации морального вреда.
Заслушав доклад судьи Брик Г.С., судебная коллегия
установила:
З.Г. и Н.О. обратились с иском к Д.Ю. и другим лицам о защите чести и достоинства и компенсации морального вреда. Впоследствии истцы неоднократно уточняли свои требования, от иска к другим лицам отказались, а свои требования к Д.Ю. поддержали, ссылаясь на распространение ею в вышедшей в эфир 26 июля 2010 г. телевизионной программе "Справедливость" на телеканале РЕН ТВ не соответствующих действительности сведений о том, что истцы нецензурно выражались в ее адрес, в помещении отделения милиции истец Н.О. сделал неприличный жест и необоснованно угрожал ответчице привлечением ее к уголовной ответственности. Истцы утверждали, что сообщение ответчицы о том, что они выражались нецензурной бранью, а также содержащиеся во фразах истицы: "показал мне средний палец через решетку" и "тебе сейчас пришью статью, так как ты ударила меня при исполнении" сведения в отношении Н.О. порочат честь и достоинство.
Истцы просили также признать не соответствующими действительности и другие сведения, содержащиеся, по их мнению, в высказываниях ответчицы во время записи этой передачи, а также взыскать в их пользу в возмещение причиненного им морального вреда по 1 руб. в пользу каждого. Они просили также обязать ответчицу опровергнуть сообщенные ею сведения в СМИ.
Ответчица против иска возражала, ссылаясь на то, что сообщенные ею сведения в телепередаче соответствовали действительности и что она прямо фамилии истцов в этой передаче не называла.
Решением Правобережного районного суда г. Липецка иск удовлетворен частично. Несоответствующими действительности, порочащими честь, достоинство и деловую репутацию истцов признаны сведения, распространенные Д.Ю. в телевизионной программе "Справедливость" на телеканале РЕН ТВ, эфир которой состоялся 26 июля 2010 г., о следующих фактах:
что сотрудники Отдельного батальона патрульно-постовой службы УВД по г. Липецку Н.О. и З.Г. выражались нецензурной бранью в адрес Д.Ю.;
что сотрудник Отдельного батальона патрульно-постовой службы УВД по г. Липецку Н.О. высказался в отношении Д.Ю.: "тебе сейчас пришью статью, так как ты ударила меня при исполнении";
что сотрудник Отдельного батальона патрульно-постовой службы УВД по г. Липецку Н.О. показал Д.Ю. средний палец через решетку.
С Д.Ю. взыскана компенсация морального вреда в размере 1 рубль в пользу каждого истца.
Истцы такое решение суда не обжаловали
В кассационной жалобе ответчица Д.Ю. просит решение в части удовлетворения требований истцов отменить, ссылаясь на несоответствие выводов суда собранным по делу доказательствам. Выходить за пределы доводов кассационной жалобы истицы коллегия оснований не находит.
Заслушав объяснения истцов Н.О., З.Г., их представителя Г.Е., представителя 3-го лица - УВД по г. Липецку - П.О., возражавших против удовлетворения жалобы, проверив материалы дела, судебная коллегия находит решение суда подлежащим отмене в части удовлетворения требований истца З.Г.
В силу ст. 152 ГК РФ гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности.
Как разъяснено в п. 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 № 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц", публичное выступление является одной из форм распространения сведений.
Выступление ответчицы Д.Ю. в телепередаче правильно признано судом формой распространения сведений, доказывание соответствия которых действительности возлагается на нее в силу ст. 152 ГК РФ.
В соответствии с разъяснениями, содержащимися в том же п. 7 названного выше постановления Пленума ВС РФ, не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели места в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения.
Порочащими признаются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина или деловую репутацию гражданина либо юридического лица.
Как усматривается из материалов дела, в том числе приобщенной к материалам дела записи телепередачи, в которой участвовала ответчица, она сообщила аудитории сведения о том, что сотрудник милиции Н.О. в помещении отделения милиции сделал в ее адрес неприличный жест, что он же угрожал ей возбуждением против нее уголовного преследования по надуманным основаниям и что он выражался в ее адрес нецензурно.
В соответствии со ст. 5 ФЗ "О милиции", действовавшему в период событий, о которых сообщала ответчица в своем выступлении на передаче, милиции запрещается прибегать к унижающему человеческое достоинство обращению.
Сотрудники милиции при поступлении на службу приносили Присягу и клялись "соблюдать Конституцию и законы Российской Федерации, уважать и соблюдать права и свободы человека и гражданина".
Следовательно, сотрудник милиции не вправе употреблять нецензурные выражения при исполнении своих служебных обязанностей, не вправе совершать жесты, которые значительным числом граждан воспринимаются как оскорбительные, неприличные, и высказывать в адрес гражданина безосновательные угрозы уголовного его преследования, поскольку в таких действиях проявляется неуважение к гражданам, унижение их достоинства, что является нарушением требований закона и этических норм, установленных для сотрудников ОВД.
Поэтому сообщения о совершении подобных действий сотрудниками милиции должны признаваться порочащими честь этих лиц.
В подтверждение своих утверждений о том, что сообщенные ею в передаче порочащие истца Н.О. сведения соответствуют действительности, ответчица ссылалась на свидетелей-очевидцев происшедшего между ней и истцами конфликта.
По ее ходатайству судом были допрошены свидетели Д.А. и З.О.
Д.А. показал, что во время своего задержания слышал, как истец Н.О. сказал ответчице, что "пришьет ей статью за то, что она якобы его ударила". В показаниях этого свидетеля нет упоминаний о нецензурных выражениях в адрес ответчицы и о каких-либо неприличных жестах истца Н.О. (л.д. 233).
Свидетель З.О. показала в суде, что истец Н.О. выражался нецензурно в адрес ответчицы и в отделении милиции показал ей средний палец (л.д. 232). Ни о каких угрозах в адрес ответчицы свидетель З.О. суду не заявляла.
Замечаний на такие показания свидетелей ответчица не принесла, ходатайств о допросе других свидетелей или о представлении суду иных доказательств в подтверждение соответствия действительности распространенных ею сведений не заявляла. Других доказательств, подтверждавших бы правдивость ее утверждений, суду не представила.
Как видно из материалов дела, свидетель Д.А. является мужем ответчицы. В отношении именно его истцы оформляли документы о привлечении к административной ответственности. Впоследствии Д.А. был привлечен к такой ответственности и законность наложения на Д.А. административного наказания подтверждена вступившими в законную силу судебными постановлениями.
Свидетель З.О. - подруга ответчицы и жена З.С., который также был привлечен к административной ответственности на основании документов, оформленных истцами.
При таких обстоятельствах у суда имелись основания признать свидетелей лицами, заинтересованными в исходе дела, и не признать их показания достаточными доказательствами совершения истцами тех действий, о которых сообщила ответчица в своем выступлении в телестудии.
С учетом изложенных выше обстоятельств коллегия находит решение суда в части удовлетворения требований истца Н.О. законным и обоснованным.
Однако в части удовлетворения требований истца З.Г. согласиться с решением суда нельзя.
Удовлетворяя иск З.Г., суд сослался на очевидность для зрителей передачи того, что ответчица рассказывает о действиях обоих истцов, т.к. в начале передачи фамилии истцов были названы.
Однако суд не обратил внимания на то обстоятельство, что фамилии обоих истцов назывались не ответчицей, а прозвучали в редакционном вступлении к передаче.
Как усматривается из записи выступления ответчицы в телестудии, она в своем рассказе фамилию З.Г. не упоминала, говоря о конкретных действиях одного из работников милиции, называла его Н.О.
При таких обстоятельствах вывод суда о том, что именно ответчица распространила не соответствующие действительности сведения в отношении истца З.Г., нельзя признать правильным.
Требований же о защите чести и достоинства к другим лицам, включая редакцию телепрограммы, которые указали в передаче на совершение З.Г. порочащих его действий, истец З.Г. не поддерживал.
Доводы кассационной жалобы о незаконности решения суда и в части удовлетворения требований истца Н.О. не состоятельны.
Как указывалось выше, в своем выступлении в телестудии ответчица назвала фамилию Н.О. Из контекста ее выступления очевидно, что она сообщает зрителям о действиях и поведении именно того работника милиции, чью фамилию и называет в ходе выступления.
Утверждения в кассационной жалобе обратного не соответствует содержанию выступления ответчицы на телевидении.
Не состоятельна ссылка в кассационной жалобе на постановление следователя, вынесенного по результатам проверки по факту оскорбления Д.Ю. и другими сотрудников ОБ ППС и применения к ним физической силы Д.Ю., как на доказательство действительности высказывания Н.О. в ее адрес угрозы привлечения по надуманному основанию к уголовной ответственности.
Как видно из имеющихся в деле копий постановлений следователя (л.д. 5 - 19 т. 2), проверка проводилась по заявлению самой Д.Ю., но не по заявлениям истцов о привлечении ее к уголовной ответственности.
Но даже если бы такое заявление от работников милиции было, оно само по себе не может быть признано доказательством высказывания ранее угрозы сотрудником милиции преследования по надуманному поводу, тем более, что порочащим поведение милиционера может быть признано высказывание такой угрозы по явно и очевидно надуманному поводу. Само же по себе предупреждение гражданина работником милиции о последствиях неправомерного поведения, даже выраженное в форме угрозы, порочащим действием со стороны сотрудника ОВД признать нельзя.
Кроме того, в самой кассационной жалобе (п. 4) утверждается, что факты якобы неправомерного поведения истцов, о которых сообщила ответчица в телепередаче, предметом следственной проверки не являлись.
Не состоятельны и доводы жалобы о том, что в телепередаче ответчица не сообщала о фактах неправомерного поведения сотрудников милиции при задержании ее мужа и их приятеля, а лишь высказывала свое мнение об их действиях.
Как видно из записи выступления ответчицы в телестудии, она сообщает зрителям именно о фактах неправомерного поведения работников милиции: о том, что один из них выражался нецензурно, что высказывал в ее адрес необоснованные угрозы и что сделал неприличный жест.
Такие сведения нельзя признать изложением мнения или оценочным суждением, поскольку в них излагается информация о фактах.
Установление гражданско-правовой ответственности за сообщение о фактах, не имевших в действительности места, но порочащих честь и достоинство других лиц, не может считаться нарушением права граждан на высказывание своего мнения или суждения.
Основанием для удовлетворения иска послужило не высказывание ответчицей своего мнения и не публичная оценка ею поведения работников милиции, а сообщение ею информации, не соответствующей действительности, о якобы имевших место фактах нарушения сотрудником милиции этических норм и требований закона, а именно: об употреблении им нецензурных выражений, высказывании необоснованных угроз о привлечении к уголовной ответственности по надуманным основаниям и совершенном неприличном жесте.
Поэтому коллегия считает, что при удовлетворении иска Н.О. о защите чести и достоинства суд не допустил нарушения баланса общественных интересов и интересов Н.О. как гражданина, чья честь и достоинства подлежат защите наряду с правом общества обсуждать проблемы работы милиции, располагая не только суждениями отдельных лиц, но и достоверной информацией о поведении конкретных сотрудников милиции.
На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 361 - 367 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
Решение Правобережного районного суда г. Липецка от 13 января 2011 г. в части удовлетворения иска З.Г. отменить, постановить новое решение об отказе З.Г. в иске. В остальной части решение суда оставить без изменения, кассационную жалобу ответчицы Д.Ю. - без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи
