СУД ЕВРЕЙСКОЙ АВТОНОМНОЙ ОБЛАСТИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 11 марта 2011 г. по делу № 33-101/2011
Судья: Гурщенко Л.В.
Судебная коллегия по гражданским делам суда Еврейской автономной области в составе:
председательствующего Серга Н.С.,
судей Сенотрусовой И.В., Поповой М.Н.,
при секретаре Поповской Н.В.
рассмотрела в открытом судебном заседании дело по кассационной жалобе истицы Х. на решение Биробиджанского городского суда ЕАО от 22 декабря 2010 года, которым постановлено:
В удовлетворении исковых требований Х. к областному государственному образовательному бюджетному учреждению начального производственного образования "П" о признании увольнения незаконным, изменении даты и формулировки увольнения, взыскании заработной платы, оплаты периода болезни и компенсации морального вреда отказать.
Заслушав доклад судьи Сенотрусовой И.В., объяснения представителей ответчика - Н., Л., судебная коллегия
установила:
Х. обратилась в суд с иском к областному государственному образовательному бюджетному учреждению начального производственного образования "П" о признании увольнения незаконным, отмене приказа об увольнении, восстановлении на работе, изменении даты и формулировки увольнения, взыскании заработной платы, оплаты периода болезни и компенсации морального вреда. Свои требования мотивировала тем, что в трудовых отношениях с ответчиком она состояла с 9 февраля 2009 года по 31 января 2010 года на основании срочного трудового договора, заключенного на период временного отсутствия основного работника К.
27 января 2010 года работодатель предложил ей ознакомиться с уведомлением об увольнении, поскольку основной работник сообщила ему о своем выходе на работу 1 февраля 2010 года. Однако в тот же день К. написала заявление о предоставлении ей со 2 по 9 февраля 2010 года дней без содержания и с 10 февраля 2010 года - очередного отпуска за период с 2008 по 2009 годы. Ей известно, что та не имела намерений прерывать отпуск по уходу за ребенком до октября 2010 года. Фактически К. вышла на работу только 20 сентября 2010 года. Кроме того, она полагала, что работодатель не может расторгнуть с ней срочный трудовой договор, поскольку она находилась в состоянии беременности, о чем устно сообщила руководителю 27 января 2010 года. Однако руководитель училища отказал ей как в продлении срока трудового договора, так и в трудоустройстве, в связи с чем, она сильно нервничала и обратилась к врачу, который выдал ей листок нетрудоспособности. Справку о беременности от 28 января 2010 года она передала в отдел кадров 15 февраля 2010 года, однако 18 февраля 2010 года она узнала, что уволена 31 января 2010 года. С 19 февраля по 9 апреля 2010 года она вновь болела. Но листки нетрудоспособности ей оплатили частично, как уволенному работнику. Кроме того, длительное время работодатель не возвращал ей трудовую книжку. Из-за увольнения она испытывала нравственные переживания, длительно находилась в психотравмирующей ситуации, обусловленной боязнью потерять ребенка, в связи с чем, ей причинен моральный вред. Просила признать увольнение незаконным, отменить приказ от 16 февраля 2010 года № <...> об ее увольнении, восстановить на работе в должности психолога с 1 февраля 2010 года, изменить дату увольнения на 9 апреля 2010 года и формулировку увольнения на увольнение по собственному желанию, взыскать в ее пользу заработную плату за период с 13 по 18 февраля 2010 года в сумме 2 282 рублей 40 копеек, обязать ответчика произвести перерасчет оплаты периода болезни с 18 февраля по 9 апреля 2010 года, взыскать с ответчика денежные средства согласно данному перерасчету и компенсацию морального вреда в размере 30 000 рублей и восстановить срок исковой давности для оспаривания незаконного увольнения.
Определением суда производство по делу в части требований об отмене приказа об увольнении от 16 февраля 2010 года № <...> и восстановлении на работе в должности педагога-психолога прекращено, в связи с отказом истицы от данных требований.
Истица Х. в судебное заседание не явилась, о рассмотрении дела извещена надлежащим образом.
Представитель истицы Г. исковые требования в суде уточнила, просила признать увольнение незаконным, изменить дату увольнения на 09.04.2010, формулировку увольнения - на увольнение по собственному желанию, взыскать заработную плату с 13.02.2010 по 18.02.2010 в размере 2 282 рублей 40 копеек, компенсацию морального вреда в размере 30 000 рублей, оплату по болезни с 19.02.2010 по 18.03.2010 в размере 2 972 рублей 61 копеек и с 19.03.2010 по 09.04.2010 в размере 2 704 рублей 28 копеек. Суду дополнила, что с 28 января по 12 февраля 2010 года истица болела. 13 февраля 2010 года она вышла на работу и работала по 18 февраля 2010 года, выполняя должностные обязанности мастера.
16 февраля 2010 года ей было предложено заключить срочный трудовой договор до 30 июня 2010 года - окончания учебного года. Истица с этим не согласилась, 19 февраля 2010 года она вновь заболела. Считает, что истице могли быть предложены вакантные должности воспитателя или секретаря учебной части. Работодатель обязан был предоставить ей возможность доработать до рождения ребенка.
Представитель ответчика Н. исковые требования в суде не признала. Суду пояснила, что истица была уволена с работы в соответствии с законом, поскольку основной работник К., на время отсутствия которой истица была принята психологом, предупредила о своем выходе на работу с 1 февраля 2010 года. На момент увольнения Х. работодателю не было известно о ее беременности. В устной форме руководителю училища об этом сообщили 4 февраля 2010 года из Государственной инспекции труда в ЕАО. Справку о беременности Х. предоставила только 15 февраля 2010 года. Листки нетрудоспособности истице, как уволенному работнику, оплачены в полном объеме. Кроме того, Х. пропустила срок исковой давности для обращения в суд с данными требованиями. Считает, что в удовлетворении исковых требований истицы должно быть отказано.
Представитель ответчика Л. исковые требования в суде не признала и поддержала доводы представителя ответчика Н.
Суд постановил указанное решение.
В кассационной жалобе истицы содержится просьба об отмене решения суда первой инстанции с направлением дела на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе суда. Жалоба мотивирована тем, что она была предупреждена об увольнении 26.01.2010 в связи с выходом основного работника. Суд, основываясь на пояснениях свидетеля К., счел, что указанное обстоятельство не подтверждает мнимость выхода на работу основного работника. Вместе с тем, у суда была возможность проверить пояснения данного свидетеля относительно того, что та 26.01.2010 позвонила руководителю отдела кадров А. и предупредила ее о предстоящем выходе на работу, а именно, истребовать распечатку звонков свидетеля. Кроме того, в заявлении К. о предоставлении ей дней без содержания дата заявления исправлена с 01.02.2010 на 02.02.2010. В связи с этим суду необходимо было подвергнуть сомнению пояснения данного свидетеля, поскольку они не логичны и не последовательны. С учетом того, что ребенку К. 8 месяцев, решение последней о выходе на работу, при наличии у ребенка заболевания, ставит под сомнение ее намерение выхода на работу. Кроме того, свидетель вместо обращения к врачу и получения больничного по уходу за ребенком, ушла в отпуск за свой счет, затем в очередной отпуск, а после - в отпуск по уходу за ребенком до 20.09.2010.
Суд пришел к необоснованному выводу о том, что у нее имелась возможность подать заявление работодателю с просьбой о предоставлении другого места работы. Так, после уведомления об увольнении она с 28.01.2010 по 13.02.2010 находилась на больничном. Судом не дана оценка обстоятельству того, что ей было предложено подать заявление об увольнении в связи с истечением срочного трудового договора. Заявление об увольнении она написала в состоянии стресса по указанию работника отдела кадров.
Свидетель К.М. дал суду правильные пояснения, которые соответствуют фактическим обстоятельствам дела.
Суд не дал оценки опубликованному 27.01.2010 в газете объявлению о том, что ответчику требуются воспитатели и секретарь учебной части в период ее увольнения. Судом также не дана оценка обстоятельству того, что работодателем не была выдана ей трудовая книжка, поскольку работодатель обманул ее, предложив ей работу с 13.02.2010 в должности мастера производственного обучения, которая не была свободна. Суд, посчитав, что задержка выдачи трудовой книжки не является основанием для признания увольнения незаконным, не учел, что в силу ст. 234 ТК РФ работодатель обязан возместить работнику не полученный им заработок во всех случаях незаконного лишения его возможности трудиться.
Вывод суда о том, что она 18.02.2010 отказалась подписать приказ об увольнении, не доказан.
Полагает, что судом незаконно и необоснованно отказано в восстановлении пропущенного срока на оспаривание ее увольнения. У нее имеются уважительные причины для восстановления этого срока. В период с 12.04.2010 по 22.10.2010 она болела, 07.06.2010 ей был выдан лист нетрудоспособности в связи с отпуском по беременности и родам, до настоящего времени она ухаживает за ребенком. В период с 10.04.2010 по 22.10.2010 она состояла в споре с ответчиком, Биробиджанский городской суд ЕАО отказал в удовлетворении ее требований к ответчику о признании трудовых отношений. 10.09.2010 решение суда по этому делу было отменено, возвращено на новое рассмотрение. Она полагала, что ее увольнение незаконно, но убедилась в этом после ознакомления с документами, представленными ответчиком в суд в октябре 2010 года.
В кассационной инстанции представители ответчика Н., Л. с доводами и требованиями кассационной жалобы не согласились.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия считает необходимым отменить решение суда первой инстанции с вынесением по делу нового решения об удовлетворении иска Х.
Материалами дела установлено, что согласно приказу директора ОГОБУ НПО "П" от 9 февраля 2009 года № <...> Х. была принята на работу педагогом-психологом на период отпуска штатного сотрудника К. по уходу за ребенком.
27 января 2010 года К. предоставила заявление, в котором просит считать ее вышедшей из отпуска по уходу за ребенком и приступившей к работе с 1 февраля 2010 года. В связи с чем, в этот же день Х. была предупреждена работодателем об истечении срока трудового договора, который будет с ней расторгнут 31 января 2010 года.
31 января 2010 года истица написала заявление об увольнении с в связи с истечением срока трудового договора.
Приказом работодателя от 28.01.2010 № <...> истица уволена по п. 2 ч. 1 ст. 77 ТК РФ в связи с истечением срока трудового договора с 31 января 2010 года.
Отказывая истице в удовлетворении иска, суд указал, что у ответчика имелись основания для увольнения Х. в связи с истечением срока действия трудового договора и отсутствием возможности перевести ее на другую работу. Суд указал, что при этом порядок увольнения соблюден, обстоятельств злоупотребления работодателем своим правом при увольнении истицы в период беременности не установлено.
Однако с данным выводом суда согласиться нельзя по следующим основаниям.
Общеправовой принцип недопустимости злоупотребления правом, как и запрещение дискриминации при осуществлении прав и свобод, включая запрет любых форм ограничения прав граждан по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности (ч. 3 ст. 17, ст. 19 Конституции Российской Федерации), в полной мере распространяется на сферу трудовых отношений.
Пунктом 23 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 № 2 установлено, что обязанность доказать наличия законного основания увольнения и соблюдение установленного порядка увольнения возлагается на работодателя.
На основании ст. 58 Трудового кодекса РФ трудовые договоры могут заключаться: на неопределенный срок; на определенный срок не более пяти лет (срочный трудовой договор), если иной срок не установлен ТК РФ и иными федеральными законами.
В силу п. 2 ч. 1 ст. 77 ТК РФ истечение срока трудового договора (ст. 79 ТК РФ), за исключением случаев, когда трудовые отношения фактически продолжаются и ни одна из сторон не потребовала их прекращения, является основанием прекращения трудового договора.
Статьей 79 ТК РФ определено, что срочный трудовой договор прекращается с истечением срока его действия.
Как указано в ст. 261 ТК РФ, в случае истечения срочного трудового договора в период беременности женщины работодатель обязан по ее письменному заявлению и при представлении медицинской справки, подтверждающей состояние беременности, продлить срок действия трудового договора до окончания беременности. Женщина, срок действия трудового договора с которой был продлен до окончания беременности, обязана по запросу работодателя, но не чаще чем один раз в три месяца представлять медицинскую справку, подтверждающую состояние беременности. Если при этом женщина фактически продолжает работать после окончания беременности, то работодатель имеет право расторгнуть трудовой договор с ней в связи с истечением срока его действия в течение недели со дня, когда работодатель узнал или должен был узнать о факте окончания беременности (ч. 2).
Допускается увольнение женщины в связи с истечением срока трудового договора в период ее беременности, если трудовой договор был заключен на время исполнения обязанностей отсутствующего работника и невозможно с письменного согласия женщины перевести ее до окончания беременности на другую имеющуюся у работодателя работу (как вакантную должность или работу, соответствующую квалификации женщины, так и вакантную нижестоящую должность или нижеоплачиваемую работу), которую женщина может выполнять с учетом ее состояния здоровья. При этом работодатель обязан предлагать ей все отвечающие указанным требованиям вакансии, имеющиеся у него в данной местности. Предлагать вакансии в других местностях работодатель обязан, если это предусмотрено коллективным договором, соглашениями, трудовым договором (ч. 3).
Учитывая указанные нормы закона, не предоставление истицей до увольнения справки о беременности не являлось основанием для того, чтобы работодатель не учел данное обстоятельство при ее увольнении. В ходе судебного разбирательства установлено, что 27.01.2010 Х. устно предупреждала работодателя о ее беременности, что подтвердил в суде К.М. - который в период работы истицы являлся председателем профсоюзного комитета училища. В результате этого администрация училища обязана была предоставить время истице до увольнения для подтверждения данного обстоятельства.
Таким образом, судебная коллегия из совокупности доказательств по делу и фактических обстоятельств усматривает, что работодателем допущено злоупотребление правом в отношении Х. в связи с ее увольнением в период беременности.
Факт написания Х. заявления на увольнение с 31 января 2010 года в связи с истечением срока трудовых отношений под давлением администрации работодателя подтвердил в суде свидетель К.М., достоверность пояснений которого подтверждается тем, что в период его опроса в суде он не состоял в трудовых отношениях с училищем, в результате чего его зависимости от ответчика нет.
Вместе с тем, обстоятельство того, что постоянный работник К. была отозвана из отпуска по уходу за ребенком на один день для увольнения истицы, подтверждаются совокупностью доказательств по делу.
Данный вывод судебной коллегии согласуется со свидетельскими пояснениями К. и К.М.
Так, свидетель К.М. в суде первой инстанции пояснил, что он интересовался у директора училища о том, в связи с чем, истицу нельзя оставить в училище на прежних условиях, поскольку фактически К. на работу не выходила. Директор ответил, что истица уже уволена, с ней произведен расчет, задним числом ничего нельзя сделать. Вместе с тем, 27.01.2010 он узнал от К., что работники училища ее попросили выйти на работу. (л.д. 145-148).
Судебная коллегия считает, что данные пояснения свидетеля соответствуют фактическим обстоятельствам дела, они последовательны и правдивы по вышеуказанным основаниям.
Вместе с тем, пояснения свидетеля К. о намерении постоянно работать с 01.02.2010 не могут быть положены в основу решения суда, поскольку они противоречат фактическим обстоятельствам дела.
Проанализировав обстоятельства прерывания К. отпуска по уходу за ребенком на один день и ухода ею в отпуск без сохранения заработной платы, далее в очередной отпуск и отпуск по уходу за ребенком до сентября 2010 года, судебная коллегия пришла к выводу о том, что у К. не было намерения прерывать отпуск по уходу за ребенком и приступить к исполнению обязанностей в ее должности педагога-психолога в феврале 2010 года.
С учетом изложенного доводы кассационной жалобы о том, что судом дана неправильная оценка показаниям свидетелей К. и К.М., увольнение является незаконным, заслуживают внимания.
В соответствии со ст. 392 ТК РФ, п. 60 Пленума ВС РФ от 17.03.2004 № 2, если работник, с которым заключен срочный трудовой договор, был незаконно уволен с работы до истечения срока договора, суд восстанавливает работника на прежней работе, а если на время рассмотрения спора судом срок трудового договора уже истек, - признает увольнение незаконным, изменяет дату увольнения и формулировку основания увольнения на увольнение по истечении срока трудового договора.
В связи с этим требования Х. об изменении даты увольнения на дату, предшествующую дню трудоустройства истицы у ИП Х.И. в должности продавца в магазин "М", - 09.04.2010 с изменением формулировки причины увольнения по собственному желанию по основанию п. 3 ч. 1 ст. 77 ТК РФ подлежат удовлетворению.
Кроме того, суд первой инстанции не учел и обстоятельство того, что работодателем был нарушен порядок увольнения истицы в период ее беременности. Ей не были предложены другие имеющиеся у работодателя вакантные должности. Так, из материалов дела следует, что в период с 21 по 27 января 2010 года учреждению требовались воспитатель и секретарь учебной части.
Суд правильно указал, что исходя из специфики работы воспитателя данная должность предполагает посменную работу с дежурствами в общежитии в ночное время, поэтому в силу требований ч. 5 ст. 96 ТК РФ данная должность не могла быть предложена истице с учетом ее беременности. Однако истица имела право занимать должность секретаря учебной части, которая не была противопоказана ей по состоянию здоровья, поскольку 27.01.2010 истица была предупреждена об увольнении, а 28.01.2010 на должность секретаря учебной части был принят другой работник.
Рассматривая требования истицы о взыскании заработной платы в период с 13 по 18 февраля 2010 года, судебная коллегия принимает расчет ОГОБУ НПО "П" за указанный период времени заработной платы педагога-психолога в сумме 1086 рублей 36 копеек (л.д. 65), поскольку доказательств того, что истица в указанный период времени выполняла другую работу, в том числе мастера, как на то указано в иске, в материалах дела нет. Данная сумма подлежит взысканию с ответчика в пользу истицы.
Кроме того, после увольнения истица болела в период с 19.02.2010 по 09.04.2010, о чем в материалах дела имеются листки нетрудоспособности. Оплата указанного периода болезни была произведена истице, исходя из 60% заработной платы.
Вместе с тем, с данным расчетом судебная коллегия не может согласиться по следующим основаниям.
Согласно п. 1 ч. 1 ст. 7 Федерального закона от 29.12.2006 № 255-ФЗ "Об обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством" пособие по временной нетрудоспособности при утрате трудоспособности вследствие заболевания или травмы, за исключением случаев, указанных в части 2 настоящей статьи, при карантине, протезировании по медицинским показаниям и долечивании в санаторно-курортных учреждениях непосредственно после стационарного лечения выплачивается застрахованному лицу, имеющему страховой стаж 8 и более лет, - 100 процентов среднего заработка.
Из листков нетрудоспособности следует, что стаж работы истицы составляет более 8 лет, в связи с чем при начислении пособия по временной нетрудоспособности необходимо производить расчет, исходя из 100% заработной платы.
Имеющейся в материалах дела расчет пособия по временной нетрудоспособности, произведенный представителем истицы, (л.д. 181), не противоречит действующему законодательству. Вместе с тем, в расчете имеются технические ошибки. Так, с учетом исключения ошибок, за период нетрудоспособности с 19.02.2010 по 18.03.2010 (28 календарных дней) истице, исходя из 60% заработной платы, фактически выплачено 4 398 рублей 91 копеек, доплата составляет 2 932 рублей 61 копеек, исходя из 100% заработной платы. За период нетрудоспособности с 19.03.2010 по 10.04.2010 (22 календарных дня) фактически выплачено 3 456 рублей 29 копеек, доплата составляет - 2 304 рублей 19 копеек. При таких обстоятельствах с ответчика в пользу истицы подлежит взысканию 5 236 рублей 80 копеек.
Согласно ст. 237 Трудового Кодекса РФ моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора.
В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.
Судебная коллегия с учетом фактических обстоятельств дела, принципа разумности и справедливости считает, что с ответчика в пользу истицы подлежит взысканию компенсация морального вреда в размере 5 000 рублей.
Вместе с тем, довод кассационной жалобы о том, что судом незаконно и необоснованно отказано в восстановлении пропущенного срока на оспаривание ее увольнения, заслуживает внимания.
Х. обратилась в суд с данным иском в октябре 2010 года.
Учитывая фактические обстоятельства дела, судебная коллегия пришла к выводу, что срок на обращение в суд с настоящим иском истицей пропущен по уважительным причинам. Так, истица после увольнения до 13.02.2010 болела, о чем свидетельствует листок нетрудоспособности. С 13.02.2010 по 18.02.2010 она находилась в училище, выходила на работу, решала вопрос о дальнейшем трудоустройстве, поскольку работодатель обещал ее трудоустроить до окончания учебного года мастером производственного обучения, что подтверждается протоколом собрания администрации ОГОБУ НПО "П" от 18.02.2010 (л.д. 103). С 19.02.2010 по 09.04.2010 истица вновь болела. После чего в апреле 2010 года истица обращалась в суд с иском к ответчику об установлении трудовых отношений в феврале 2010 года, указывая на незаконность ее увольнения. Таким образом, после болезни, которая считается уважительной причиной пропуска срока обращения в суд, истица сразу поставила перед судом вопрос о незаконном увольнении, но в иной форме, что свидетельствует о соблюдении требований трудового законодательства обращения в суд с иском о нарушенном трудовом праве в пределах месячного срока, установленного ст. 392 ТК РФ.
В соответствии со ст. 333.19 НК РФ с ответчика подлежит взысканию государственная пошлина в доход местного бюджета в размере 600 рублей пропорционально удовлетворенным требованиям, так как истица при подаче иска была освобождена от уплаты государственной пошлины в силу закона (400 рублей - требования имущественного характера, 200 рублей - требования неимущественного характера).
Поскольку обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены на основании имеющихся в деле доказательствах, то судебная коллегия считает необходимым отменить решение суда первой инстанции и вынести новое решение об удовлетворении требований истицы.
Руководствуясь ст. ст. 361 - 364 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
Решение Биробиджанского городского суда ЕАО от 22 декабря 2010 года отменить, вынести по делу новое решение в следующей редакции:
"Исковые требования Х. к областному государственному образовательному бюджетному учреждению начального профессионального образования "П" о признании увольнения незаконным, изменении даты и формулировки увольнения, взыскании заработной платы, оплаты периода болезни и компенсации морального вреда удовлетворить.
Признать увольнение Х. 31 января 2010 года по п. 2 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса РФ незаконным, изменить дату увольнения на 09 апреля 2010 года, основание увольнения изменить на увольнение по собственному желанию по п. 3 ч. 1 ст. 77 ТК РФ.
Взыскать с Областного государственного образовательного бюджетного учреждения начального профессионального образования "П" в пользу Х. заработную плату с 13.02.2010 по 18.02.2010 в размере 1 086 рублей 36 копеек, оплату дней нетрудоспособности с 19.02.2010 по 09.04.2010 в размере 5236 рублей 80 копеек, компенсацию морального вреда в размере 5 000 рублей.
Взыскать с Областного государственного образовательного бюджетного учреждения начального профессионального образования "П" государственную пошлину в доход местного бюджета в размере 600 рублей."
Кассационную жалобу Х. считать удовлетворенной.
