НОВОСИБИРСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 27 декабря 2010 г. по делу № 22-6031
Судья: Щукина В.А.
Докладчик: Валенко А.А.
Судебная коллегия по уголовным делам Новосибирского областного суда в составе:
председательствующего: Валенко А.А.,
судей: Свинтицкой Г.Я. и Филатовой А.А.,
при секретаре: Б.,
рассмотрела в судебном заседании 27 декабря 2010 года кассационные жалобы осужденного К.А. и адвоката Сережкина Е.Н., в защиту интересов К.А., на приговор Дзержинского районного суда г. Новосибирска от 16 сентября 2010 года, которым К.А. осужден по ст. 105 ч. 1 УК РФ к 12 годам лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
Срок отбытия наказания К.А. исчислен с 3 декабря 2009 года.
По делу разрешен гражданский иск потерпевшей: с К.А. в счет компенсации морального вреда в пользу К-1 взыскано 200 000 рублей.
По приговору суда К.А. признан виновным и осужден за умышленное причинение смерти К.
Преступление совершено в период времени с 18 часов 2 декабря до 00 часов 20 минут 3 декабря 2009 года в Дзержинском районе г. Новосибирска при обстоятельствах, установленных в приговоре судом.
Заслушав доклад судьи областного суда Валенко А.А., объяснения адвоката Сережкина Е.Н., поддержавшего доводы кассационных жалоб об отмене приговора суда, а также выслушав мнение прокурора Богера Д.Ф., полагавшего об оставлении приговора без изменения, судебная коллегия
установила:
В кассационной жалобе осужденный К.А. ставит вопрос об отмене приговора суда, как незаконного и необоснованного.
По доводам жалобы, выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела; полагает, что его действия неверно квалифицированы судом в приговоре. По мнению осужденного, судом не дано надлежащей оценки показаниям свидетелей по делу, не допрошен эксперт по поводу очередности нанесенных потерпевшему ранений, не все доказательства были исследованы в судебном заседании.
Кроме того, осужденный указывает на то, что его защита адвокатом на следствии и в суде осуществлялась не надлежащим образом.
В кассационной жалобе и дополнениях к ней адвокат Сережкин Е.Н., в защиту интересов осужденного К.А., просит отменить приговор суда, как незаконный и необоснованный, полагая, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела; судом при его рассмотрении были грубо нарушены нормы уголовного и уголовно-процессуального законодательства.
Адвокат в жалобе указывает на то, что К. и его товарищи были организаторами совершенного преступления в отношении С., который является другом К.А., К. вместе со всеми избивал С., похитив телефон. Когда в квартиру в третий раз поднялся К. и продолжил выяснять отношения, К.А., видя, что словами не может прекратить незаконные действия К., решил испугать последнего, выгнав его из квартиры под угрозой ножа. Вопреки ожиданиям К.А. К. среагировал на нож неадекватно, первым накинулся на К.А., то есть спровоцировал драку именно он. О том, что драка была обоюдной, подтверждают заключения экспертов о наличии у К. и К.А. соответствующих телесных повреждений.
Кроме того, по мнению адвоката, суд необоснованно установил, что К.А. имел умысел на причинение смерти К., не дав надлежащей оценки тому обстоятельству, что К.А. прекратил наносить удары, когда потерпевший был еще жив. При этом, суд не учел, что никто из присутствующих в комнате не препятствовал К.А. наносить К. удары ножом.
По доводам жалобы, суд необоснованно пришел к выводу об отсутствии аффекта в действиях К.А., не указав, какими именно пояснениями К.А. он руководствовался в своих выводах.
По мнению автора жалобы, показаниям эксперта К-2 о том, что в действиях К.А. отсутствуют признаки аффекта, надлежит отнестись критически, поскольку при производстве экспертизы она лично с К.А. не общалась.
Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия находит приговор суда законным, обоснованным и справедливым.
Виновность К.А. в умышленном причинении смерти К. установлена совокупностью доказательств, собранных по делу, исследованных в судебном заседании и подробно приведенных в приговоре.
Этим доказательствам судом дана надлежащая оценка.
Доводы жалоб о невиновности К.А. в совершении данного преступления, проверялись судом первой инстанции, но были отвергнуты как несостоятельные, поскольку опровергаются совокупностью доказательств по делу.
Так, из показаний свидетеля Д. по делу установлено, что она проживает в квартире по ул. Р., одну из комнат квартиры она сдает Л., С. и З. 2 декабря 2010 года, в вечернее время, к ним пришел К.А., все вместе они употребляли спиртное. Дважды за вечер в квартиру приходили ранее незнакомые ей парни, которые избивали С.; К. был среди данных парней, но она не видела, чтобы он бил кого-либо, у него не было телесных повреждений. К. подходил к ней и извинялся за них. Немного погодя она зашла в комнату квартирантов, в которой находились С. и Л., она стала с ними разговаривать, никаких конфликтов в это время уже не было. Затем она повернулась и увидела, что в комнате около двери напротив друг друга стоят К.А. и К., у К.А. ладонь правой руки была в крови. В этот момент К.А. стал наносить удары К., тот пытался ответить, и они упали. На полу К.А. оказался сверху, он стал наносить К. удары, бил ножом по телу, в горло; нанес не менее шести ударов. У К. в руках в этот момент ничего не было, он пытался оказать сопротивление, но никаких угроз в адрес К.А. не высказывал. Она пыталась остановить К.А., кричала, чтобы он остановился, но тот говорил ей, чтобы она не лезла, наносил удары, пока К. не перестал сопротивляться. Затем К.А. ушел, а К. остался лежать на полу, истекая кровью.
Показания Д. согласуются с пояснениями С. в той части, что его действительно избивали приходившие в квартиру парни; когда К.А. зашел в комнату, где в тот момент находился К., между ним возникла ссора, в результате которой К.А. нанес К. не менее четырех ударов ножом в шею и в туловище; до этого момента между К.А. и К. конфликтов не было.
Допрошенный в судебном заседании свидетель Л. также пояснил, что К. стал оказывать сопротивление К.А. только после того, как увидел в его руке нож; до этого момента К. находился в комнате, но близко ни к кому не подходил и никому не угрожал. Допрошенный на стадии предварительного следствия, Л. также указывал на то, что К.А. повредил себе ладонь правой руки в тот момент, когда спускался в подвал за С. и помогал ему вернуться в квартиру.
Кроме того, из явки с повинной К.А., данной им собственноручно, видно, что С. действительно избивали дважды; во второй раз С. вынесли из квартиры в подвал дома. Он спустился за С. и помог ему вернуться в квартиру. Когда они шли по лестнице, их обогнал К., который зашел в квартиру. В квартире С. сразу пошел в ванную, а он зашел в кухню, где взял из шкафа нож, с которым зашел в комнату, где в это время находился К., между ними возникла ссора, в ходе которой К. выхватил у него нож и воткнул его ему в руку, после чего он вытащил из руки данный нож, и стал им наносить удары в шею и по телу К.; когда тот перестал оказывать сопротивление, он пошел на улицу, но на лестничной площадке был остановлен (т. 1 л. д. 125).
Допрошенный в судебном заседании К.А. не отрицал, что все имеющиеся у К. резаные и колото-резаные ранения были причинены ему им.
Приведенные доказательства в части обстоятельств нанесения К.А. ударов К. согласуются с протоколом осмотра места происшествия и протоколом осмотра трупа, в соответствии с которым на теле К. были обнаружены повреждения: рана боковой поверхности шеи справа, рана боковой поверхности шеи слева, рана передней поверхности груди справа, две раны левого плеча, девять ран боковой поверхности груди слева, рана наружной поверхности левого бедра (т. 1 л. д. 20 - 28, 31 - 35).
По заключению эксперта за № 5835, причиной смерти К. явились множественные (три) ранения грудной клетки с кровоизлияниями в плевральные и брюшную полости, осложнившиеся обильной кровопотерей.
Повреждения образовались незадолго до наступления смерти, в пределах 30 минут, и у живых лиц оценивается как тяжкий вред здоровью, по признаку опасности для жизни.
Определить очередность образования повреждений не представляется возможным, но каждое из них самостоятельно могло привести к смерти.
После нанесения повреждений К. мог совершать активные действия, передвигаться в течение непродолжительного времени, минуты.
Повреждения могли быть нанесены клинком ножа.
Иные, имеющиеся у К. повреждения (13 резаных и колото-резаных и 2 кровоподтека на тыльной поверхности 2-го и 3-го пястно-фаланговых суставов левой кисти), в причинной связи с наступлением смерти К. не состоят (т. 1 л. д. 44 - 52).
Согласно заключениям амбулаторной и стационарной судебно-психиатрической экспертизы К.А. каким-либо хроническим психическим расстройством, слабоумием или иным болезненным состоянием психики не страдал и не страдает. В момент времени, относящийся к инкриминируемому ему деянию каких-либо болезненных расстройств психической деятельности, в том числе временных, которые бы лишали его способности в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими К.А. не обнаруживал.
Кроме того, на момент совершения правонарушения К.А. не находился в состоянии аффекта (т. 1 л. д. 206 - 208, т. 2 л. д. 204 - 208).
Вина К.А. в умышленном причинении смерти К., совершенном при обстоятельствах, установленных судом первой инстанции, подтверждается также иными доказательствами, собранными по делу, исследованными в судебном заседании, и подробно приведенными в приговоре.
Суд обоснованно принял в качестве доказательств по делу вышеприведенные показания свидетелей, в том числе свидетеля Д., не доверять которым у суда оснований не имелось, поскольку причин для мести либо оговора осужденного со стороны указанных лиц не установлено. Показания свидетелей согласуются друг с другом и объективно подтверждаются материалами дела.
Каких-либо существенных противоречий в приведенных доказательствах, которые могли бы повлиять на правильность выводов суда, не имеется.
Изменению в судебном заседании своих показаний свидетелями Л. и С. в той части, что К. первым накинулся на К.А., воткнул ему в руку нож, наносил К.А. удары руками, а К.А. действовал, защищая свою жизнь, а также жизнь и здоровье друзей, находящихся в комнате, судом в приговоре дана надлежащая оценка, эти показания судом обоснованно отвергнуты, а потому ссылки на них в кассационных жалобах являются несостоятельными.
Заключения эксперта об отсутствии в действиях К.А. на момент совершения преступления признаков аффекта даны на основании полного и объективного анализа материалов дела, в том числе пояснений К.А. по обстоятельствам содеянного им, а потому, с учетом опыта работы и наличия специальной квалификации у эксперта, его выводы обоснованно признаны судом допустимым доказательством по делу.
Оснований не доверять заключениям эксперта, о чем ставится вопрос в кассационной жалобе адвоката, у суда не имелось.
Дав надлежащую оценку приведенным доказательствам, суд обоснованно пришел к выводу о том, что К.А. именно с целью убийства нанес ножом в область тела К. множественные, не менее 15-ти ударов, причинив последнему не менее трех ранений грудной клетки с кровоизлияниями в плевральные и брюшную полости, осложнившиеся обильной кровопотерей, расценивающиеся как тяжкий вред здоровью, повлекшим за собой смерть потерпевшего.
Определяя умысел К.А. на причинение смерти К., суд исходил не только из количества и локализации нанесенных К.А. ударов потерпевшему, выбранного орудия преступления, но и из сложившейся обстановки, согласно которой К.А., зная, что в комнате кроме К. находятся только его приятели, выбрал на кухне нож и, удерживая его в руке, пришел с ним в комнату, где в ходе ссоры с К. нанес последнему множественные удары ножом по телу.
Ссылки в жалобе на то, что когда К.А. уходил из квартиры, К. был еще жив, не опровергают указанные выводы суда. Кроме того, согласно заключению эксперта № 5835, смерть К. наступила в течение непродолжительного времени, не более 30 минут, с момента нанесения ему телесных повреждений.
Ссылки адвоката в кассационной жалобе на то, что К.А. не пытались остановить, опровергаются показаниями свидетеля Д., которая пыталась его остановить и просила об этом, кроме того, указанные доводы не влияют на правильность выводов суда об установлении у К.А. умысла на причинение смерти потерпевшему К.
При этом, суд верно пришел к выводу, о чем приговоре приведены соответствующие мотивы, что в момент нанесения К.А. телесных повреждений К. со стороны потерпевшего каких-либо действий, угроз или высказываний в адрес К.А., от которых ему, либо его друзьям С. и Л. необходимо было обороняться, не было, а потому в действиях последнего защиты от общественно опасного посягательства не усматривается, что исключает в действиях К.А. необходимой обороны, либо превышения ее пределов.
Придя к указанному выводу, суд сослался на показания свидетелей Д. и Л., данных в судебном заседании, о том, что до того, как в комнату зашел К.А., К. ни к кому близко не подходил, угроз никому не высказывал, он лишь оказывал сопротивление К.А., который наносил ему множественные удары ножом по телу; при этом, Д. на следствии указывала, что К. К.А. не угрожал, в его руках никаких предметов не было, а на ее попытки остановить К.А. тот кричал ей, чтобы она не лезла к нему, и наносил удары ножом по телу К. до тех пор, пока тот не перестал оказывать сопротивление.
Умысел К.А. на причинение смерти К. судом установлен верно.
Доводы кассационных жалоб о том, что К. первым спровоцировал драку, нанеся телесные повреждения К.А. по лицу и руке, являются несостоятельными, поскольку они опровергаются показаниями свидетеля Д. о том, что К. лишь оказывал сопротивление К.А., в руках у него в этот момент ничего не было, угроз он К.А. никаких не высказывал, а сам К.А. наносил К. удары ножом в горло и по телу до тех пор, пока тот не перестал оказывать сопротивление.
Ссылки в жалобе на то, что К. и его товарищи в указанный день совершили в отношении С. тяжкое преступление, предусмотренное ст. 162 ч. 3 УК РФ, не влияют на выводы суда о виновности К.А. в содеянном в отношении К., а лишь свидетельствуют о причинах данного преступления..
Кроме того, из материалов дела следует, что С. с заявлением о совершении в отношении него преступления не обращался; данных о том, что К. совершил в отношении С. какое-либо преступление, из материалов дела не усматривается.
Таким образом, судом тщательно были проверены все версии, изложенные К.А. в свою защиту.
Приведенные им доводы обоснованно были судом отвергнуты, поскольку они не нашли своего подтверждения, так как опровергаются совокупностью доказательств по делу, о чем в приговоре приведены надлежащие мотивы.
Тщательно исследовав обстоятельства дела и правильно оценив все доказательства в их совокупности, суд пришел к обоснованному выводу о доказанности вины К.А. в содеянном, верно квалифицировав его действия ст. 105 ч. 1 УК РФ.
Выводы суда о виновности К.А. основаны на достаточной совокупности допустимых и достоверных доказательств по делу, которые были исследованы в судебном заседании и подробно отражены в приговоре, с надлежащей оценкой им, а потому ссылки осужденного в жалобе на неполноту судебного следствия являются неубедительными.
Из материалов уголовного дела следует, что уголовное судопроизводство осуществлялось на основе состоятельности сторон; все заявленные в судебном заседании ходатайства были разрешены судом в установленном законом порядке.
Данных о том, что предварительное или судебное следствие было проведено предвзято, или с нарушением норм уголовно-процессуального закона, в том числе с нарушением положений ст. 48 Конституции РФ, на что имеются ссылки в кассационной жалобе осужденного, из материалов дела не усматривается.
Наказание К.А. назначено судом в соответствии с требованиями закона, соразмерно содеянному им, с учетом данных о его личности, а также влияния назначенного наказания на его исправление и всех конкретных обстоятельств по делу.
Судебная коллегия полагает, что назначенное К.А. наказание является справедливым, и оснований к его смягчению не усматривает.
Нарушений уголовно-процессуального законодательства при рассмотрении данного дела, влекущих отмену или изменение приговора, судебная коллегия не усматривает.
Доводы жалобы осужденного о том, что в судебном заседании его защита адвокатом осуществлялась ненадлежащим образом, являются необоснованными и противоречат имеющимся материалам уголовного дела и протоколу судебного заседания, из которых видно, что защита в отношении К.А. осуществлялась профессиональным адвокатом в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 377, ст. 378, ст. 388 УПК РФ, судебная коллегия
определила:
приговор Дзержинского районного суда г. Новосибирска от 16 сентября 2010 года в отношении К.А. оставить без изменения, а кассационные жалобы осужденного К.А. и адвоката Сережкина Е.Н., в его защиту, - без удовлетворения.
Председательствующий
А.А.ВАЛЕНКО
Судьи областного суда
А.А.ФИЛАТОВА
Г.Я.СВИНТИЦКАЯ
